Эвтаназия: врач совершает узаконенное убийство

Нацизм тоже начинался с практики эвтаназии... Управляемая смерть превратилась в "икону нашего времени"... Паллиативный уход - реальная альтернатива эвтаназии...

Эвтаназия - прекращение жизни безнадежного больного и испытывающего непереносимые для него боли по его просьбе. Натуральные продукты, естественное зачатие и естественная смерть становятся редкостью, ценность их возрастает. Планирование рождения детей стало обычной практикой. Имеем ли мы право планировать свой уход из жизни? Имеет ли право человек уйти из жизни, если страдания сильнее страха небытия, жить хуже, чем не жить? Современная медицинская наука умеет искусственно поддерживать жизнь в тех организмах, которые без ее вмешательства погибли бы. Стоит ли поддерживать жизнь неизлечимых больных или тех, кто находится без сознания продолжительное время? Должен ли родиться ребенок, если во внутриутробной стадии его развития выявлено, что он будет инвалидом? Допустимо или нет добровольное прекращение страданий; если допустимо, то, при каких условиях, и кто будет проводить процедуру.

Эти проблемы активно обсуждаются общественностью стран, где широко внедрены эффективные технологии по поддержанию и продлению жизни, и где были выявлены случаи, когда врачи помогали совершить эвтаназию ("стареющие" европейские страны, США). В Нидерландах она разрешена законом. В США распространена практика в юридически достоверной форме выражать свою волю в случае необратимой комы. В ряде европейских государств применяется политика невмешательства при соблюдении надлежащих условий. Во многих странах развернута широкая дискуссия и организовано движение за легализацию эвтаназии, чтобы не было секретных случаев, злоупотреблений.

Духовно-очищающая роль - недостаточный аргумент в пользу страдания, - по мнению западных экспертов.  Современная медицина, поддерживая жизнь, продлевает страдания. Чего люди боятся больше? Мучений или смерти? Эвтаназия преподносится как милосердный акт по отношению к страдающему. Сторонники эвтаназии считают ее допустимой при наличии условий, смысл которых сводится к требованию соблюсти право больного самому принять решение. Чтобы подчеркнуть позицию соблюдения прав человека, в американской литературе эвтаназия именуется PAS- "physician assisted suicide" ("самоубийство с помощью врача") или "assisted suicide" ("самоубийство с помощью"). В любом случае необходима помощь врача: приготовить коктейль, отключить искусственное дыхание, почки т. п.

Почему юридически уголовно не преследуется суицид (самоубийство) и запрещен суицид с помощью врача? - вопрошает P. Singer. Может ли считаться участие врача убийством? Противники эвтаназии, помимо принципа "святости жизни", призывают учесть следующие нерелигиозные возражения. Пациент просит об эвтаназии, когда он испытывает нестерпимый боли и психологически сломлен, когда он находится под воздействием наркотических препаратов; низкое качество болеутоляющего ухода; выбор продиктован эгоизмом, или, наоборот, желанием избавить родственников от обязанности ухаживать за ним. Нацизм тоже начинался с практики эвтаназии, возможность криминальных злоупотреблений.

Различают пассивную эвтаназию, когда больной прекращает всякие лечебные процедуры и мероприятия, и активную эвтаназию, когда предпринимаются специальные меры для прекращения жизни. Есть мнение, что активное прекращение жизни [мучений] гуманнее пассивного ожидания истощения сил человека, так как она прекращает страдания больного, а не продлевает искусственно жизнь больного. Дилемма между активной и пассивной эвтаназией это дилемма между убийством и позволением умереть (killing or allowing to die). Пассивная принимает форму длительного мучительного умирания, когда пациенту отказывается в болеутоляющем лечении или поддержании обмена веществ. Почему убийство - неправильно, а позволить умереть - правильно?  Грань между ними не принципиальная. Так ли нравственно важно это различие? В обоих случаях оно было намеренное.

Более принципиально различать добровольную и недобровольную эвтаназию. Бывают ситуации, когда человек не может выразить свое волеизъявление (те, кто в устойчивом вегетативном состоянии, в коме, младенцы, недееспособные и т. д.).

У разных исследователей, отражающих многообразие общественного мнения, отношение к недобровольной эвтаназии, различно. Но все чаще встречаются в западной прессе рассуждения, подготавливающие почву для юридической легализации как добровольной, так и недобровольной эвтаназии. Огромное значение для формирования общественного мнения всего мира имела победа 42-летней мисс Б., полностью парализованной, получившей право Верховного Суда Великобритании на отключении систем жизнеобеспечения.

Сторонники эвтаназии подводят к мысли о том, что суть проблемы шире. Это проблема уважения права личности не терпеть боль и доверие к тому, что это невыносимая для данной личности боль, уважения права личности на определенное качество жизни. Это, в конечном счете, проблема доверия благоразумию человечества, что эвтаназия в массовом масштабе невозможна.

Прогресс медицины меняет мировоззрение. Медицина научилась удалять физическую боль, помогает преодолевать нагромождение печальных или сложных житейских проблем своими антидепрессантами. Медицина укрепляет позиции гедонизма (от др. гр. hedone - наслаждение) в общественном сознании: все приемлемо, что удаляет боль и приводит к наслаждению. Рождение и смерть всегда сопровождаются болью. Зачем испытывать боль, если можно уйти из жизни без нее (напомним: эвтаназия - от греч. eu - добро, хорошее, и thanasia - смерть)? Зачем терять "качество жизни"? Естественно желание человека продлить приятное состояние. Удивительно, почему еще не придуманы технологии избавления от мучений при родах, и продолжают рожать "как повелось"?! Зачем жить, мучаясь от ограниченности, если можно не дать родиться человеку, которому уготована учесть быть неполноценным? Управляемая смерть превратилась в "икону нашего времени", - констатируют европейские исследователи.

Как мораль общества реагирует на столь серьезное влияние медицины и НТП? Социологические измерения, как оценивает общественное мнение Республики Узбекистан эвтаназию, на данный момент нет. Наш анкетный опрос врачей (г. Ташкент, 2003, 125 участников) показал большой разброс в вопросе об отношении к эвтаназии. Только треть врачей (34 %) не допускают ее ни при каких обстоятельствах; считают приемлемым в исключительных случаях 9 % врачей; по просьбе родственников - 2,2 %; если есть настойчивая просьба больного - 16,5 %; 38 % предпочли уклониться от прямого ответа, сославшись на то, что им на практике не приходилось сталкиваться с подобной ситуацией. Врачи-женщины оказались более подверженными неопределенности, чем врачи-мужчины, так как среди уклонившихся их было в 2,5 раза больше, чем мужчин. Данные были бы иные, если бы, как говорили при опросе врачи, было ясно, кто будет проводить саму процедуру эвтаназии. На себя "примерить" многие не хотят, хотя теоретически некоторые не против добровольной безболезненной смерти безнадежно больных, испытывающих тяжелые страдания. Сравним эти данные с данными опроса врачей в США и Австралии. До 40 % педиатров были готовы принять активную эвтаназию справедливой, более чем 60 % не готовы "убить", но готовы "позволить умереть" 99%. Данные другого опроса: 59 % австралийских врачей соглашаются, что иногда врачи имеют право на активные шаги относительно смерти пациента, 58 % врачей выступают в пользу легализации добровольной эвтаназии. Институт Галлопа в 1996 г. констатировал, что 75 % населения США высказались за узаконенную медицинскую помощь чтобы умереть. Напомним, в Республике Узбекистан нет специального законодательства по вопросу об эвтаназии, есть Статья о праве отказа от медицинского вмешательства.

Если принять во внимание все многообразие традиций и взглядов конкретного сообщества (так называемый принцип социально-культурного контекста), можно заключить, что эвтаназия не будет являться единственной системой помощи при умирании. Как альтернатива эвтаназии, есть специальная система медицинской помощи, болеутоляющих средств, дающих возможность уйти достойно, не прибегая к активной эвтаназии. Это паллиативный уход (palliative care). Искажается смысл, если переводить palliative care как паллиативное лечение. Следует различать "лечение" ("cure") и "уход" ("care"), хотя в русской терминологии используется понятие "паллиативное лечение". Паллиативный уход - это такое медицинское вмешательство, которое призвано облегчить физическую и моральную боль, способствуя тем самым повышению качеству жизни [на конечной стадии]. Паллиативное уход применяется не только в ситуациях, когда не могут избавить от болезни, но и для улучшения качества жизни на различных стадиях болезни и лечения злокачественных болезней. Главный принцип паллиативного ухода - комфорт пациента, "поддерживать пациента свободным насколько возможно дальше от боли и страданий", а не столько избавление от болезни. "Иногда лечить, облегчать часто, комфорт - всегда". Основной принцип ухода за умирающим - не лечение, не реабилитация, ни даже облегчение, а, прежде всего, его комфорт (ведь некоторые лечебные процедуры болезненны).

Между паллиативным уходом, и эвтаназией зыбкая грань. В обоих случаях используются одни и те же лекарственные препараты, но разной дозировке. Дает ли врач опиум с целью ускорить смерть, или с целью уменьшить боль? Побочным следствием паллиативного вмешательства (ради уменьшения болей пациента) часто становится ускорение наступления смерти. Можно ли это назвать "медленной эвтаназией" или "непрямой евтаназией"? (Прямая эвтаназия относится к тем случаям, когда используют что-нибудь специальное). Главное различие между позволением умереть и милосердным убийством, между активной эвтаназией и паллиативным умиротворением - намерения. Какую цель преследовали врачи. Ускорить наступление смерти (активная эвтаназия), умиротворить, избавив от страданий (паллиатив седейшен), или позволить прийти естественной смерти, не предпринимая активных лечебных процедур (пассивная эвтаназия)?

Есть другая система учреждений для терминальных пациентов, это хосписы. Но как подметили испанские ученые, термин "hospice" имеет негативный оттенок, рождает ассоциацию с приютами и второсортной медициной. Слово хоспис происходит от латинского hospes - дом для отдыха и развлечения странников и путешественников. Как явление хосписы возникли в IV в. в лоне христианского верования. Современный хоспис для умирающих основал немецкий пастор Fliedner в XIX в. Прекратить страдания не прекращая жизнь, - такую цель преследует паллиативный уход. Но какую жизнь она может предложить? Паллиативный уход чаще всего означает введение пациента в длительное бессознательное состояние сна, как правило, до его кончины. О каком качестве жизни может идти речь? Именно этот критерий является решающим для сторонников эвтаназии. Как в упомянутом выше случае мисс Б., получившей право Верховного Суда Великобритании на проведение эвтаназии. Она была полностью парализована, могла только самостоятельно думать. Качество жизни стало причиной ее настойчивой борьбы в течение 3 лет за право добровольного прекращения своей жизни. А как быть тем, кто и думать не может?

Например, детям, которых и детьми не принято называть, а "внутриутробными плодами", "человеческими зародышами", "эмбрионами"? Все дискуссионные моменты современной биомедицинской этики концентрированно выразились в проблеме внутриутробного генетического сканирования. Почему?

Как быть, если в результате генетического исследования выявлены дефективные гены? Аборт? Как тогда должны чувствовать себя инвалиды, которых не должно было быть? Сканирование (прочтение) генома человека позволяет определить отклонения в его здоровье до проявления признаков этих отклонений. Раз генная терапия пока не может предложить эффективных методов коррекции генома человека, может целесообразно не дать развиться эмбриону с генами, которые потом разовьются в болезнь? "Сварить живую курицу не одно и тоже, что сварить яйцо". Тем более, лечения для большинства заболеваний/ограничений, ведущих к инвалидности, которые могут быть диагностированы внутриутробно, нет. Такова канва некоторых рассуждений в современной биомедицинской этике.

"Некоторые из нас полагают, что лучше не приводить в мир детей, которые проживут только несколько месяцев, полных боли", лучше, чтоб любой инвалид не рождался. "Разумно". Сторонники широкомасштабного сканирования с целью избавления от неполноценного ребенка еще во внутриутробной стадии, и обосновывающие это как родительский долг (J. Glover, P. Singer, J. Harris), предлагают это и для тех случаев, когда ребенок будет интеллектуально полноценен. Например, если установлена высокая вероятность гемофилии (несвертываемость крови у мальчиков), некоторых спинальных заболеваний (spina bifida) и др., которые не влекут за собой ограниченность интеллекта. Нобелевскому лауреату в области физики Stephen Hawking подчиняется только указательный палец одной руки. Тотально-радикальная чистка генофонда "очистит" нравственный и интеллектуальный фонд нации.

Западных исследователей биомедицинской этики можно поделить на три группы. Первую группу составляют те, кто предлагает ввести массовое обязательное сканирование с целью выявления детей с отклонениями, это J. Glover, P. Singer, J. Harris. Примеры их одиозных рассуждений: "лучше смерть, чем жизнь с инвалидностью", "инвалидность это не жизнь", "моральный долг родителей не приводить в мир детей-инвалидов". Вторую группу составляют те авторы, например Т. Shakespeare, которые выступают за реализацию права автономии личности в полном объеме: родители решают, проводить ли сканирование зачатого ребенка и дать ли ему жизнь, если выявлены отклонения. Т. Shakespeare пишет, что если сканирование было бы обязательным в годы его рождения, его не было бы на свете. Он карлик. Родители должны иметь выбор, им должны предоставить сбалансированную информацию, ведь инвалидность не всегда означает трагедию, а тем, кто решил продолжить беременность, необходимо оказывать всемерную поддержку. Третью группу составляют противники сканирования, либо с религиозных позиций, "все аборты не допустимы", либо с позиции защиты интересов инвалидов, это Gregor Wolbring, Marsha Saxton, Eva Feder Kittay. Последний автор против перинетального сканирования и селективного аборта, как неизбежного атрибута сканирования, не смотря на то, что имела дочь, глубокого инвалида. Это ее не только научная точка зрения, но и личное убеждение. "Экспресивисты" считают, что перинательное сканирование это новая форма дискриминации инвалидов, общество хочет, чтоб инвалидов не было вообще, а отклонения от нормы, по их мнению, неизбежны. Пока это только дискуссии, нигде в мире не введено обязательное сканирование.

Как пишет мусульманский исследователь из Иордании Majid Turmusani, согласно Корану все в мире существует по воле Бога, и нарушения тоже есть акт Бога, задуманный как испытание веры индивидов, смогут ли они принять такую судьбу; все имеют равные шансы появиться на свет. С другой стороны, пишет исследователь, чувство вины и сожаления заставляют иорданских родителей "скрывать" детей-инвалидов, знание о том, что в семье есть инвалиды, навлекают трудности в процессе женитьбы, женщины-инвалиды рассматриваются как пожизненное бремя семьи.

Биомедицинская этика переживает драматический период в своем развитии. Она стоит перед "прыжком от фактов к нормам". Может ли отдельный прецедент дать право сделать его нормой для всего общества? "Биоэтические решения не могут действительно быть основаны на причине лишь", на одной лишь сиюминутной рациональности, " наши этические решения совершаются на взаимодействие между причиной и эмоцией"

На основе представленной картины о дискуссиях современной биомедицинской этики можно заключить.

Выбор общества типа медицинской технологии помощи пациентам предопределяется социально-культурными особенностями страны, его мировоззренческими установками.

Грань между активной и пассивной эвтаназией ничтожна, они переходят друг в друга. Паллиативный уход - реальная альтернатива эвтаназии.

Главные условия принятия решения пациентом по любой биомедицинской технологии это сбалансированность информации, предоставляемой специалистами, и качество жизни, которое может дать или не дать данная технология.

Ф. Загыртдинова

www.church.uz

УНИАН в Google News