Америка нуждается в украинских медсестрах

Там наши медсестры получают до $ 40 тысяч долларов в год... Хотя в самой Украине есть острый кадровый дефицит среднего медицинского персонала...

«Если хотите улучшить свою жизнь уже сегодня — звоните!», — протягивает телефонную трубку приветливая блондинка. Она белозубо улыбается с глянцевой обложки рекламного буклета, который предлагает быстро и просто трудоустроиться в США. Для этого нужно совсем немного — диплом и желание улучшить свою жизнь. По телефону узнаю, что не каждый документ гарантирует райскую жизнь, а только диплом медицинской сестры. Трудоустроить обещают в медицинском учреждении, и не уборщицей, а по специальности, нужно только продемонстрировать профессионализм и знание английского языка. Но не волнуйтесь! Компания, которая по всей Украине распространяет буклеты, берется все устроить за свой счет — краткосрочный курс английского языка, подготовку к сдаче профессионального экзамена, оформление визы, транспортные затраты и т.д. Для обучения даже не придется далеко ехать — филиалы созданы не только в столице, но и в регионах. Менеджер из кожи вон лезет, пытаясь убедить меня, что фирма занимается исключительно благотворительной деятельностью, направленной на то, чтобы сделать зажиточными и счастливыми украинских медицинских сестер. «Кто еще, кроме нас, может предложить не просто трудоустройство, а грин-карту, о которой мечтают тысячи людей, стремящихся в Америку?», — продолжала агитировать меня собеседница. — «А где еще вы со своим средним специальным образованием можете заработать 40 тысяч долларов за год? — сыпала она вопросами. — Не медлите, желающих очень много, можете опоздать».

А я думаю, лучше подождать, поскольку вскоре медицинская сестра в два раза больше за год будет получать. По крайней мере, в США. И это не рекламное обещание с буклетов. Как стало известно, департамент здравоохранения и сферы услуг США пришел к выводу, что ситуация в стране усложняется — дефицит медицинских кадров опережает все прогнозы. Согласно расчетам экспертов, уже через два года системе здравоохранения не будет хватать 275 тысяч медицинских сестер, а еще через десять этот показатель достигнет 800 тысяч. Тяжелые и невыгодные условия труда заставляют их искать заработок в других сферах, где ответственность и нагрузки меньше, а доходы, соответственно, больше. Похоже, что для государственных чиновников стала неожиданностью информация о том, что свыше полумиллиона медицинских сестер уже сейчас работают вне медицины. Но горькая правда всегда лучше, чем очковтирательство, к которому привыкли чиновники на постсоветском пространстве. Американцы, взвесив все «за» и «против», развернули широкую кампанию по привлечению иностранных специалистов — им действительно создают условия лучше тех, в которых они работали прежде.

Интересно, что этот яркий бук­лет мне вручили на конгрессе, посвященном развитию медсестринского дела в Украине. Время и место было выбрано чрезвычайно удачно: в зале заседаний говорили о перспективах, о том, что государство уважает средний медицинский персонал и проявляет заботу о нем, а в вестибюле сот­нями раздавали буклеты и рекламные открытки, ненавязчиво намекая, где в действительности ценят труд медсестры. Похоже на то, что наши высокопоставленные чиновники настолько поглощены политическими играми и собст­венным бизнесом, что напрочь не замечают первых признаков кадровой катастрофы, неминуемо надвигающейся на нашу систему здравоохранения. А может, только делают вид, что не замечают? Ведь с трибуны прозвучала информация о том, что в Минздрав приходят письма из посольств некоторых европейских стран, которые просят сообщить, сколько и каких специалистов ежегодно готовят, а также сколько планируют выпускать через пять-семь лет украинские медицинские университеты и колледжи. Ясное дело, министерство не выдало государственной тайны.

Бесспорно, на Грушевского хорошо знают о том, что кадровый дефицит существует, ведь, по словам бывшего министра здравоохранения Ю.Гайдаева, уже сегодня имеем 15 600 вакантных должностей врачей, а среди работающих — 21% пенсионного возраста. (Однако об этом стараются лишний раз не говорить, чтобы не вызвать на себя гнев тех, кто посадил в руководящее кресло.) Насколько приятнее (и выгоднее для себя!) отчитываться о больших успехах области и утроенном финансировании, которое, правда, словно моль старый тулуп, доедает инфляция. Каждая смена министра автоматически отодвигает решение этих проблем на неопределенное «потом», поэтому и неудивительно, что руководители области предпочитают не упоминать о дефиците среднего медперсонала, что не только ухудшает уровень первичной медпомощи, но и делает ее недоступной для многих пациентов. Даже по самым скромным официальным данным, свыше 14% работающих медсестер уже на пенсии, поэтому в любой день могут написать заявление об увольнении, усу­губив тем самым кадровый дефицит.

В кулуарах конгресса называли еще одну причину того, почему чиновники министерства так настойчиво избегают разговоров о настоящих проблемах медсестринства — все они имеют дипломы врачей и к среднему медперсоналу относятся несколько сни­сходительно и даже пренебрежительно. Среди внештатных специалистов Минздрава можно найти любого узкого специалиста, но не было там и нет медицинской сестры. Хотя, говорят, когда министром был Н.Полищук, были попытки изменить отношение к среднему медперсоналу — предлагалось ввести в МЗ и областные управления здравоохранения должность внештатной главной мед­сестры. В медицинских учреждениях тогда же была введена должность заместителя главного врача по медсестринству. Од­нако это внимание было таким быстротечным, что о нем уже немногие помнят.

— Мы еще и сейчас живем по законам несуществующего государства, — комментирует нынешнюю ситуацию Татьяна Шудра, председатель Ассоциации медицинских сестер Киева. (Татьяна Ивановна, наверное, единственная медицинская сестра, которой в свое время предоставили слово для выступления на итоговой кол­легии МЗ, которую проводил Н.По­лищук.) — С 1964 года не пересматривалось штатное расписание, до сих пор не введены очень многие должности, без которых сегодня невозможно представить современную больницу, в частности без медсестры диагностического кабинета. Как были когда-то только медсестры поликлиники и стационара, так и остались. И никто не видит в этом никаких проблем. Правда, как-то раз в министерстве собирали круглый стол, мы надеялись там поделиться своими мыслями и предложениями, однако представителей ассоциации даже не пригласили. Как когда-то, так и теперь все вопросы в здравоохранении пытаются решать без среднего медперсонала. У нас до сих пор диплом выдается младшему медицинскому работнику, а не медицинской сестре, как это делается во всем мире.

— Почему, по-вашему мнению, Ассоциацию медсестер у нас «не замечают»? Ведь во многих странах, в частности в США, Ка­наде, такие объединения имеют немалый авторитет и влияние?

— Потому что отношение к общественным организациям у нас всегда было несколько снисходительным, можно сказать господское. Медицинская сфера воспринимается прежде всего как вотчина врачей, медсестры и акушерки находятся где-то на втором плане, никто не считает нужным прислушиваться к ним, посоветоваться, что-то обсудить. Правда, такая ситуация характерна не только для Украины, наши коллеги из США и Канады рассказывали, что им также пришлось бороться за то, чтобы уважали и ценили их труд. И все же добились своего! Даже нашей ближайшей соседке России, которая долго была в одинаковых с нами условиях, удалось переломить ситуацию. Помню, лет десять назад они проводили I съезд медицинских сестер, на котором мы побывали. Кстати, украинская делегация была единственной зарубежной делегацией (поскольку планировали обсудить довольно болезненные вопросы, то гостей не приглашали). Нас поразило то, что заседания вел тогдашний министр здравоохранения, который не ограничился коротким приветствием и пожеланиями, как это практикуется у нас, а действительно работал вместе со всеми. Они пригласили на съезд губернаторов и руководителей автономных округов, начальников областных управлений здравоохранения, профсоюзных деятелей, словом всех, кто причастен и может влиять на положение дел в практической медицине. После выступлений губернаторам и профсоюзам давали поручения и советы, на что в первую очередь следует обратить внимание в том или ином регионе, обсуждали проблемы образования, зарплаты, условий труда, обеспечение спецодеждой, жильем, социальной защитой. Нашей делегации, в которую входили представители ассоциации и МЗ, съезд очень запомнился. Видно было, что его проводили не для «галочки», а для того, чтобы на самом деле изменить ситуацию.

Мы наивно надеялись, что можно так же сделать и в Украине. Нашу инициативную группу шутя называли «Три Татьяны» — кроме меня, этим загорелись Т.Фе­дик, которая в свое время объединила в ассоциацию медицинских сестер, работающих в психиатрии, а также Т.Чернышенко из управления образования и науки Минздрава, координирующая деятельность медицинских училищ и колледжей. У нас было такое воодушевление! Собирались после работы, писали программы, планировали темы выступлений, не жалея времени, искали нужную информацию. Наконец назначили дату и место проведения, а также первоочередные темы для обсуждения. И вдруг Т.Чернышенко, как представитель МЗ, начинает корректировать все наши планы — это вычеркиваем, потому что здесь есть политика, а это не понравится руководству страны, а это министру. Словом, право выступать получат только высокопоставленные чиновники министерства и руководители медицинских училищ и колледжей. Но ведь на российском съезде выступали прежде всего медсестры из практического здравоохранения, именно они задавали тон дискуссиям. Наши замечания были отвергнуты, поскольку, дескать, медсестры только о повышении зарплаты и говорят, зачем им трибуну предоставлять? Стало очевидно, что Минздрав не намерен ничего менять, активная позиция Ассоциации медсестер только раздражала чиновников.

Наша тройка распалась, поскольку найти общий язык с чиновниками МЗ так и не удалось — ни тогда, ни сейчас. Нас, киевскую ассоциацию, даже не пригласили на Всеукраинский конгресс по вопросам развития медсестринского дела, который проходил в октябре в Черновцах. Недавно мы подписали соглашение с представителями одной из партий, которая обязалась лоббировать интересы медицинских работников в Верховной Раде. До наших проблем руки у депутатов никогда не доходят — законодательство устаревшее, порождает немало разногласий, тормозит развитие отрасли, провоцируя ситуации, унижающие медицинских работников. С одной стороны, медицинские сестры сейчас имеют возможность повысить уровень образования, стать бакалаврами. А что дальше? Главную медицинскую сестру могут назначить заместителем главного врача, но зарплату ей будут выплачивать такую, как и раньше, хотя она должна получать только на 10% меньше своего руководителя. Стра­ховая медицина лишь усилит противоречия и конфликты, поэтому мы и считаем, что эти проблемы должны решаться на законодательном уровне.

В Черновцах, как это ни странно, сумели сохранить должность главной медсестры в областном управлении здравоохранения. Возможно, потому, что движение медсестринства началось именно на Буковине — здесь в свое время проходили конгрессы и научно-практические конференции, обещавшие большие перемены к лучшему. Интересно, что эту должность, пусть и внештатную, занимает Сидор Гоме­нюк, председатель Ассоциации медсестер Черновицкой области, которого в шутку называют главным медбратом Буковины. На Всеукраинском конгрессе Сидор Захарович выступал эмоционально, без бумажки, хотя готовился — целый доклад написал. Однако проблемы, о которых с болью говорили представители ассоциаций медицинских сестер из различных областей, заставили его отложить заметки и присоединиться к обсуждению. Как председатель Черновицкой областной ассоциации медицинских сестер, он прекрасно знает ситуацию и очень болеет за дело.

— Каждый раз после очередного форума мы надеемся, что наконец ситуация изменится к лучшему и медсестринство станет влиятельным самостоятельным звеном медицины, как во многих странах мира, — делится своими мыслями С.Гоменюк. — Средний медперсонал у нас воспринимают как приложение к врачу, которое не имеет права на собственное мнение, не имеет ни своего голоса, ни статуса. Но ведь среднее звено — это не только медицинская сестра, но и фельдшеры, лаборанты, акушеры, без которых невозможно даже представить современные медицинские учреждения. И не следует забывать, что почти 90 процентов лечения больного зависит от сестринского ухода.

За последние десять лет почти ничего не изменилось, единственное, чего мы достигли, — смогли реально заявить о себе — создали Ассоциацию медицинских сестер. Эти независимые общественные организации, к сожалению, есть еще не в каждой области, но мы гордимся тем, что наша черновицкая ассоциация была первой ласточкой. На форуме отмечалось, что на всю Украину есть лишь три области, где ввели должность главной медицинской сестры в управлении здравоохранения. Обычно проблемы медсестринства — это дополнительная нагрузка для главных специалистов облуправления (педиатра или акушера-гинеколога), хотя им без того хлопот хватает. Мы стараемся чаще бывать в сельских медицинских учреждениях, ведь в большой больнице медсестре есть с кем посоветоваться, а в сельской амбулатории или ФАПе она часто вынуждена самостоятельно принимать решение, брать на себя ответственность, и это при том, что у нас до сих пор не утверждены стандарты лечения. Коллеги из других регионов жалуются, что в лечебных учреждениях не хвата­ет специалистов, у нас, слава богу, дефицита нет, ведь их готовят и в медицинском университете, и в трех колледжах. Нас не пугает, когда медсестры или акушерки идут на пенсию — вакансии быстро заполняются. В последнее время значительно уменьшился выезд на заработки за границу, хотя несколько лет назад это было настоящей проблемой. Однако медицинская сестра сегодня совершенно не защищена — ни в плане социальном, ни в профессиональном, ведь нагрузка у нас в несколько раз больше, чем в европейских клиниках.

— Когда в последний раз медицинской сестре вручали ордер на квартиру?

— К сожалению, за все время пока существует ассоциация, ни одна медицинская сестра не получила жилья как молодой специалист или медработник, который находится на квартирной очереди. И это не только на Буковине, такая картина наблюдается во всех областях, — подчеркнул С.Гоменюк.

Досадно признавать, но за время десятилетнего существования эта общественная организация так и не смогла добиться для себя прав, аналогичных тем, которые имеют их коллеги за границей. Там без согласования с ассоциацией никто не возьмет на работу сотрудника — кому же нужен кот в мешке? Ассоциация отслеживает карьерный рост специалиста, занимается вопросами повышения квалификации, аттестацией, а при необходимости — становится на его защиту.

Когда американские эксперты впервые побывали в наших медицинских учреждениях (тогда как раз продолжалась подготовка визита президента Клинтона в Украину), они были поражены, узнав, что у нас нет ассоциации медицинских сестер. С того времени началось активное сотрудничество — немало украинских врачей и медицинских сестер прошли стажировку и обучение за океаном. В России к такому сотрудничеству отнеслись намного серьезнее — они стараются внедрять все новое, что увидели в медицинских учреждениях США и Канады. Сначала в Санкт-Петербур­ге, а потом и в других городах в больницах начали внедрять стандарты системы «Магнит», что во многом изменяет роль медицинских сестер, а в конечном результате обеспечивает намного более эффективный уход за пациентами. И хотя в США вместе с мед­сестрами с готовностью летали чиновники МЗ, передовой опыт, который они там изучали, так и остался за океаном — у нас такие тор­моза, что никакой «Магнит» не действует. Хотя много медицин­ских сестер, стажировавшихся и прошедших школу лидеров за гра­ницей, согласны поэтапно внедрять эти стандарты. По словам Т.Шудры, работающей заместителем главного врача по вопросам медсестринства в столичной больнице №16, коллектив готов работать в новых условиях — здесь удалось выстроить партнерские отношения между врачами и медицинскими сестрами, уменьшить текучесть кадров, повысить ответст­венность за порученное дело.

К сожалению, таких медучреждений у нас мало. Большинство медицинских сестер считают свою работу тяжелой и неперспективной. К тому же сложилась довольно обидная ситуация относительно должности заместителя главного врача по медсестринству, которую ввели еще в 1997 году после І съезда медицинских сестер. Делалось это для повышения их авторитета, однако вопрос доплаты повис, ведь мало утвердить решение, нужно еще провести его по кабинетам разных министерств — здравоохранения, юстиции и экономики. Почти во всех областях от этого отказались, но на Буковине такие должности ввели во многих лечебных учреждениях, поскольку сумели решить вопрос на местном уровне — районные советы на сессиях утверждали соответствующие решения, и финансирование открывалось. Когда же ассоциация попыталась провести такое решение на государственном уровне, то в Минздраве ответили, что это невозможно, поскольку заместителем главного врача может быть лишь специалист с высшим образованием.

Жизнь так или иначе побуждает медицинских сестер получать высшее образование, во многих странах это уже стало нормой. Однако на заработную плату диплом бакалавра не влияет (хотя раньше речь шла о 25-процентной надбавке), на карьеру тоже. Пустыми словами оказалось и обещание, что новоиспеченные бакалавры будут иметь право преподавать в медицинских училищах и колледжах. На самом же деле, как ухаживала медицинская сестра за 30—40 пациентами, так и ухаживает, как получала зар­плату на уровне прожиточного минимума, так и получает. А мотивация и стимулы? Они есть, но не в наших больницах, а на страницах ярких буклетов, которые приглашают туда, где уже поняли, что без медицинских сестер система здравоохранения не может существовать. Наше государство, вкладывая немалые средства в подготовку медицинских кадров, потом бросает их на произвол судьба и охотится за новыми абитуриентами. Раньше среднему и младшему медперсоналу не было куда деваться, но теперь ситуация коренным образом изменилась. Так для кого готовим кадры? Уже сегодня в столичных медицинских учреждениях всего 40% медсестер — киевлянки, остальные — приезжие, которые без собственного жилья в бюджетной сфере долго не продержатся. Столичные белые халаты имеют больше возможностей, чтобы воспользоваться услугами рекрутинговых компаний, приглашающих на работу в клиники Польши, Италии, США. И стимул для медсестры неплохой — 40 тысяч долларов в год. Что обещает наше государство? Ясное дело, «значительное» повышение зарплаты, то есть трижды за 2008 год планируется подбросить гривен по 10—15 на бюджетную ставку.

Кстати, Международная организация труда настаивает на том, что минимальная оплата труда не может быть менее трех американских долларов в час. Даже в бедных странах.

Ольга Скрипник

www.dt.ua

УНИАН в Google News