Профессор Фисталь: в профессии никогда нельзя останавливаться, всегда – только вперед

Для донецких врачей становится обыденным спасать обоженных с 70-90% ожогов тела...

Донецкий ожоговый центр Института неотложной и восстановительной хирургии им. В. Гусака спасает жизни своим пациентам уже более 50 лет. Многие годы им руководит профессор заведующий кафедрой комбустиологии (ожоговой медицины) Эмиль Фисталь. Он занимается ожогами с 1967 года после того, как спасал шахтеров, пострадавших от взрыва терикона в Димитрове.

«До этого я был в терапии, но, спасая тогда людей, прикипел к этой специальности, меня пригласили и я не отказался. Хотя раньше в ожоговое отделение шли работать, как в ссылку, тяжелые больные, невыносимый запах в отделении, - вспоминает профессор. - У врачей была система чередования – полгода в ожоговом, полгода в поликлинике, полгода – хирургия. Все, конечно старались попасть в хирургию».

Профессор Фисталь вспоминает: «Я работал, как проклятый, на две ставки дежурства и в санпропускнике. Иначе не получишь ничего для того, чтобы стать профессионалом».

Сегодня же все изменилось. Комбустиологи востребованы. В центр приезжают не только лечится, но и учится, главное, просятся студенты.

Фисталь рассказывает, что ожоги – это обширные раны и ни хирург, ни травматолог не сталкивается с такими обширными ранами, которые вызывают не только местные, но и общие изменения, так называемая ожоговая болезнь. Раны научились лечить с помощью пластической, реконструктивной медициной. Поэтому в последние годы половина пациентов отделения - необоженные.

Ожоговый центр тесно сотрудничает с лабораторией клеточного и тканевого культивировани, созданной для выращивания клеток кожи.

«Нельзя останавливаться - надо все время двигаться вперед. И сейчас я живу по этому принципу. Меня когда-то побьют, я думаю об этом без доли шутки, я не даю покоя своим коллегам. Каждый день я что-нибудь придумываю. Мы не останавливаемся. Все время ищем новые пути, придумываем, иначе не будет движения, не будет прогресса,» - убежден Фисталь.

На стенах в кабинете профессора много дипломов, самых разных. Историю одного из них – «Лучшим врачам России» - Эмиль Яковлевич рассказал. Этот диплом в 2008 году профессору вручили в присутсвии первых лиц Российской Федерации за спасение ребенка, у которого было 98% ожогов тела.

В мировой медицинской литературе такие случаи не описаны. А в практике Эмиля Яковлевича их уже несколько. Таких пациентов помнит по именам, знает об их дальнейшей судьбе. Например, о молодой девушке с 95% ожогов тела. На ней загорелось выпускное платье из синтетики. Донецкие врачи ее спасли. Излечившись девушка поступила в медицинский, и уже сама несколько лет врач.

Совсем недавний случай, о котором много писали в СМИ. В ожоговый центр поступила 35-летняя пациентка с уникальным процентом глубоких ожогов тела – 97%. У женщины сохранились только подошвы, все остальное – сплошная рана, даже волосы сгорели полностью. Было проведено 12 тяжелейших операций и человек будет жить.

Для донецких врачей становится обыденным спасать обоженных с 70-90% ожогов тела. Украинских комбустиологов знают в мире, часто советуются коллеги из других стран, приглашают на международные конференции с докладами. И прослушав выступления порой просто не верят.

«Когда мы выступаем на международных конференциях, рассказываем о наших результата, к нам часто относятся недоверчиво. Но мы никогда не приписываем и не приукрашаем – что есть, то и пишем,» - говорит профессор Фисталь.

В ожоговый центр часто приезжают поучится специалисты из разных стран.

Приезжали и коллеги из всемирно известного Бостонского ожогового центра. Их оценка ожоговому центру в Донецке - по уровню подготовки специалистов, оснащенности, операционным - можно ставить 11 по 10-бальной системе. Они также признали, что Настю Овчар, которую в свое время на волне оранжевой революции демонстративно отправили спасать в Бостон, вполне могли лечить и здесь.

«Меня часто спрашивают, что в Бостоне лучше. Теоретически я знаю. Например, там используют (в отличие от нас) вакуатомы, или дерматомы, - аппараты, которые снимают тончайший слой кожи. Это жизненно важно для пациентов с большим поражением кожи,» - рассказывает профессор Фисталь.

И тут же добавляет: «Мы научились брать такие лоскуты вручную. Придумали ручной дерматом, переделали его из бритвы-самобрейки. Увеличили просвет в бритве, и теперь она не волосы бреет, а снимает тончайший слой кожи – по сути тот же дерматом. Только американцы сжатым воздухом снимают, а мы – лезвием обычным,» - говорит профессор.

Еще в американской клинике, чего нет в украинских, стерильные помещения, в которых можна использовать клеточные технологии.

«У нас есть лаборатории, в которых мы тоже это делаем, но нам бы построить помещение, в котором были бы чистые палаты. Это необходимо для пациентов. У нас даже есть проект. Это наша голубая мечта,» - рассказывает профессор.

Профессор Фисталь не скрывает, что и сам бы поехал в Америку, посмотреть как работают американские коллеги. И, кстати, это скоро случится – команда врачей из Донецкого ожогового центра полетит в Бостонский ожоговый центр на стажировку. Помог фонд «Развитие Украины», он полностью оплачивает перелет в США, проживание, питание.

В центре принята тактика раннего оперативного лечения. Пациентов оперируют в первые, максимум вторые, сутки. Поэтому очень важно доставить пациента в отделение сразу же (если не в первые сутки, то хотя бы во вторые). И тогда течение заболевания будет идти по прогнозируемой схеме.

Вопросы транспортировки очень важны, 7% пациентов ожогового центра – из других регионов, но их было больше, если бы не проблемы с транпортировкой. Часто звонят с просьбами спасти пациентов с тяжелыми ожогами из западной Украины, однако это удается не всегда. Фисталь рассказывает, что были случаи, когда помогали благотворители. Например, с помощью фонда Р.Ахметова «Развитие Украины» удавалось доставлять ургентных пациентов на военном самолете уже через два часа после трагических случаев.

«Во всем мире работает специальная служба – санавиация. Когда я начинал работать, еще в Советское время, эта служба функционировала. Были небольшие самолетики 4-местные с носилками. Врачи выезжали, забирали тяжелых больных. Сейчас у нас такие вопросы нерешаемы. Западная Украина хотела бы к нам ехать, но нет возможности,» - сетует профессор. И вспоминает, что у первого директора института Гусака была мечта жизни - построить на крыше одного из корпусов клиники вертолетную площадку.

«И это было бы очень правильно, но все упирается в деньги, пока можно только говорить, предполагать, мечтать,» - говорит Фисталь.

София Палий

УНИАН в Google News