Зиновий Мытник: На обслуживании системы здравоохранения насчитывается... 58 млн населения

Деньги, выделяемые на охрану здоровья, на самом деле распылены по различным ведомствам...

На должность министра здравоохранения было немало претендентов, а назначили, как известно, Зиновия Мытника. Для многих заинтересованных это стало, мягко говоря, настоящей неожиданностью.

На первый взгляд, кандидатура вполне подходящая. З.Мытник, выпускник Львовского медицинского института, начал карьеру в небольшой больнице горного села в Коломыйском районе на Ивано-Франковщине, где заметили его усердие и перевели в райбольницу. Со временем стал главным врачом районной инфекционной клиники: работа сложная, но кто выдерживает, тот приобретает действительно неоценимый опыт. Он понадобился Зиновию Николаевичу, когда его назначили главным врачом Ивано-Франковской областной клинической больницы, а затем — главврачом известной на всю Украину клинической больницы «Феофания». Зиновий Мытник также имеет опыт работы во властных структурах — в свое время был председателем Ивано-Франковского областного совета, а последние два года работал заместителем министра здравоохранения.

Все это хорошо для будущего министра, однако у его противников был железный аргумент: он — не донецкий! О контраргументах, повлиявших на назначение, говорили разное. Но что бы там ни было, фактом остается одно: З.Мытник уже сто дней на должности министра ломает голову, как вытаскивать систему здравоохранения из пропасти, в которую она скатилась.

— Мы постепенно шли к уничтожению системы, которое теперь имеем, так что постепенно и будем выходить из кризиса. Мгновенно, одним движением руки ничего не достигнешь, — убежден министр. — Не буду критиковать своих предшественников — они делали, что могли. Уверен, нашу медицину нужно реформировать.

- Но посмотрите на мир: у четырех американских президентов в предвыборных программах был раздел о реформировании медицины, однако отважился на этот шаг лишь Барак Обама. Почему так? Потому что проблема в том, сколько выделено средств на реформирование. С этого следует начинать и у нас. Не надеюсь, что дадут необходимые средства, — знаю: их нет, и государству негде их взять.

— Сколько денег выделено в этом году на медицинскую отрасль?

— Всего 42 миллиарда гривен. Это консолидированный бюджет всей медицины Украины, а не лишь МЗ. Имеем на девять миллиардов гривен больше, чем в прошлом году!

— На охрану здоровья столицы в прошлом году выделили немногим более двух миллиардов гривен (из карманов киевлян, пожалуй, было выложено не меньше), а уровень медпомощи упал до критичного. Боюсь, 42 миллиарда для Украины — сумма, необходимая лишь для выживания, на развитие напрасно и надеяться.

— Подчеркиваю, что это — консолидированный бюджет. У нас есть одна проблема, которую нужно было решить давно, но не удалось. Мы довели это до сведения и президента Украины, и Кабинета министров: беда в том, что вместо единого медицинского пространства существует разветвленная система ведомственной медицины. Почему это плохо? Деньги, выделяемые на охрану здоровья, на самом деле распылены по различным ведомствам. Прекрасно понимаю, что мне будут ставить в укор: только пришел, а уже хочет все загрести в свое министерство. Не хочу. Тем не менее следует исходить из государственной позиции. Скажем, нынче, по статистике, заметьте, не МЗ, а Министерства экономики, на обслуживании системы здравоохранения насчитывается 58 миллионов населения! Что это значит?

— Мертвые души. Классика.

— Это не мертвые души!

— А кто же? По статистике Госкомстата, население Украины насчитывает около 45 миллионов.

— Пожалуй, вы правы. (После продолжительной паузы.) Да, это, в определенной мере, мертвые души. То есть отдельные категории пациентов имеют двойное или тройное финансирование: и по месту проживания, и в ведомстве, где работают. А если учесть миллионы граждан, на которых выделяются так называемые подушные деньги, а на самом деле они живут и работают за рубежом, то картина становится еще более парадоксальной. Почему меня это так беспокоит? Потому что первым шагом на пути реформирования должно стать наведение элементарного порядка: нужно привести к общему знаменателю финансирование медицины как отрасли и рационально использовать средства.

— Эксперты утверждают: если на душу населения расходуется менее 200 долларов в год, то система здравоохранения самоуничтожается. Не выделяется, а именно расходуется, что имеет принципиальное значение для страны, в которой недофинансирование иногда может достигать 99%. У нас сумма на душу населения выделяется совсем скромная, тем не менее премьер-министр, когда отмечали сто дней правительства, заявил, что медицина будет качественной и доступной, и это в скором времени все почувствуют. Откройте секрет — за счет чего?

— Первый шаг сделали в сторону первичного звена, в том числе и сельской медицины, поскольку это всех очень волнует. Первая коллегия, которую я проводил, была посвящена именно этой теме. Сейчас все силы направляем на то, чтобы привести ее в надлежащее состояние: в селе с населением три тысячи человек нужно не ФАП делать, а обустраивать современную амбулаторию. Мы провели большое совещание, на котором присутствовали все главврачи центральных райбольниц, посоветовались, обсудили, что будем предпринимать далее.

— Планируется ли финансирование отдельной строкой именно первичной медицины? В большинстве амбулаторий и ФАПов нет диагностического оборудования и инструментария, не хватает простейших затратных материалов — ваты, бинтов...

— Отдельной строкой — пожалуй нет. У нас готов проект закона о внесении изменений в основы законодательства об охране здоровья, в частности в закон о лечебном учреждении.

— Проекты годами лежат в Верховной Раде, а врач меряет давление стареньким тонометром, который каждый день показывает разный результат. Чем ему помогут эти поправки?!

— В этих дополнениях как раз идет речь об изменениях в финансировании лечебных учреждений. Мы должны подготовить законодательную базу, без этого невозможно что-то реформировать. Четыре года я работал председателем областного совета и прекрасно понимаю, как избирают председателей сельских и поселковых советов. Хорошо знаю, как они работают. Никого не хочу оскорбить, поскольку есть среди них преданные, добросовестные люди, — но есть и такие, пусть мне Бог простит, что нельзя велосипед доверить, не то что судьбу села. Парадоксальная ситуация: в одних селах нет нормальных амбулаторий, а в других — помещение есть, зато не хватает специалистов. Мы дожили до того, что все ощутимее становится кадровый дефицит: никто не хочет ехать в село. И даже если молодая семья, как мы в свое время, захочет романтики — поедет в глубинку, — что она там увидит? Ни кола ни двора и аж две тысячи зарплаты на семью. Выпускники, как бы мы их ни заманивали, приедут в село и быстро оттуда убегут. Да, собственно, участковых врачей не хватает и в городах. И так будет до тех пор, пока мы не повысим социальный статус медицинского работника.

— Интересно, как? Все моральные нормы в обществе искажены, наибольшими ценностями уже давно стали деньги и связи, а участковые врачи и медсестры не имеют ни того, ни другого, и молодежь об этом прекрасно знает.

— Будем думать и о повышении зарплаты, и о создании нормальных условий для работы. За материально-техническую базу будет отвечать местная власть, мы все совещания проводим, приглашая председателей облгосадминистраций или их заместителей на гуманитарном направлении. Когда я еду в какую-то область, обязательно встречаюсь с заместителем губернатора по социальным вопросам. Вместе едем в села, смотрим и решаем: где — их, а где — наше, кто что будет делать.

— Хотя бы одно направление будет финансироваться усиленно, так, чтобы изменения почувствовали и врачи, и пациенты? Возможно, детские больницы, хосписные отделения, онкологические...

— Деньги, направленные на медицину, не такие уж и большие в масштабах Украины. Выделены средства на плановое повышение зарплаты медикам, увеличено финансирование на реализацию общегосударственных программ, а также на завершение объектов, которые, будучи готовы на 95%, четыре-пять лет стоят незавершенными. Пора уже их вводить в эксплуатацию. До конца нынешнего года в Республиканской детской больнице «Охматдет» завершат вторую очередь Центра детской хирургии, возглавляемую И.Емцем, а также Центр ПЕТ-технологий и радиохирургии в киевском онкоцентре на Верховинной.

— А за пределами столицы разве нет долгостроев?

— В ближайшее время будет достроена Черкасская областная детская больница и Бердичевский перинатальный центр в Житомирской области. В рамках этой программы уже открыта замечательная поликлиника во Львове. На прошлой неделе я там был, все видел, — это и есть то первичное звено, с которого мы начинали разговор.

— Вы упомянули, что на 600 млн. грн. увеличено финансирование государственных программ. Они действительно получат больше, чем в прошлом году, или снова все затраты запланированы по минимуму?

— Практически все программы будут недофинансированы. Чтобы обеспечить их реализацию в полном объеме, не хватит никакого бюджета. Полностью профинансирована будет лишь программа иммунопрофилактики.

— Эта новость «утешит» многих. Получается, что на лечение туберкулеза, онкологических заболеваний и вирусных гепатитов средств нет, зато на прививки и их рекламу, которая уже появилась на улицах города, они нашлись...

— А вы понимаете, что вакцинация — это и есть профилактика болезней, от которых страдают наши люди?!

— Безусловно. Однако нельзя сравнивать заболевание корью, краснухой или коклюшем с тем же сахарным диабетом, сопровождающим больного всю жизнь. Много семей из-за бедности не могут своими силами обеспечивать всем необходимым больного диабетом ребенка, а им вместо помощи предложат прививки?!

— Весь мир проводит прививочные кампании.

— И чем дальше — тем больше. Уже разработана вакцина против бронхиальной астмы и экземы. И хотя клинические исследования проведены всего на нескольких десятках добровольцев, прививки уже начали рекламировать, не исключено, что вскоре их будут навязывать так же, как это было с вакциной против свиного гриппа. Я понимаю родителей, которые не хотят руководствоваться принципом «все так делают». Хотелось бы услышать мнение компетентных ученых о том, какие вакцины нужны сегодня именно украинским малышам, учитывая постчернобыльский фактор, экологические условия — загрязненность воды и воздуха, рацион питания, очень далекий от оптимального. У нас, как правило, ссылаются на авторитет Пастера, будто с тех пор ничего в мире не изменилось. События последних лет в Украине развивались так, что вакцинация себя скомпрометировала.

— Это не вакцинация себя скомпрометировала. Это ее скомпрометировали, когда она перешла из плоскости сугубо медицинской в политическую. Однако дивиденды, полученные отдельными политиками вследствие антивакцинальной кампании, могут очень дорого стоить стране в будущем. Возможно, придется расплачиваться здоровьем наших детей.

— Зиновий Николаевич, вы имеете в виду внеплановую вакцинальную кампанию против кори-краснухи? А вспомните события минувшей зимы, когда ВОЗ напугала весь мир так, что правительства европейских стран израсходовали миллионы евро на вакцину против свиного гриппа, а уже весной ломали головы, куда ее девать. Известно, что Еврокомиссия имеет большие претензии к ВОЗ. Эксперты считают, что именно эта организация лоббировала интересы производителей вакцины. Кто же после таких скандалов будет доверять рекомендациям ВОЗ?

— Украина не покупала вакцину против свиного гриппа, и никто никого не вакцинировал.

— Хорошо, что у нас все закончилось на этапе лабораторных исследований, однако Европа и США изрядно на эту вакцину потратились. Не дай Бог, они начнут ее дарить как гуманитарную помощь, — мы уже это проходили. Не понимаю, как после такого можно заставить людей поверить, что вакцинация нужна их детям, а не производителям вакцин?

— Производство вакцин — это, конечно, бизнес, как и выпуск лекарственных препаратов. Но у нас проводится вакцинация против тех болезней, которые уже давно описаны. Действенность этих прививок давно доказана не только у нас, но и во всем мире. Мы делаем прививки против 12 болезней, тогда как во многих странах — против 16.

— Эксперты утверждают: в европейских странах обязательны всего пять-шесть прививок, остальные же делают лишь группам риска. У нас самая острая ситуация возникает еще в роддоме, где грудному ребенку в первые часы жизни делают прививки не только против туберкулеза, но и против вирусного гепатита. Где результаты исследований, которые бы показали, как реагирует детский организм на такие вмешательства? Кто и как проверяет титры антител? И проверяют ли их вообще? Почему деньги на вакцины выделяются щедро, а когда доходит до того, чтобы завести на ребенка паспорт прививок, — средств не хватает?

— Понимаю, антивакцинальная кампания сделала свое: стоит кому-то бросить какое-то обвинение, как оно моментально распространяется и срабатывает синдром толпы, когда уже никто не слушает никаких аргументов. Я не снимаю вины с медиков — действительно, нужно проводить работу с родителями, готовить детей к вакцинации. Но подчеркиваю: вся Европа прививает своих детей, там перешли на поливакцины (за один раз вводится вакцина против пяти, а то и семи болезней).

— Иммунологи же считают, что это далеко не самый лучший вариант: кто знает, способен ли организм малыша вырабатывать антитела не к одному, а сразу к пяти возбудителям? Тем более что иммунная система формируется до 11—12 лет. Я не призываю отказаться от прививок, вовсе нет. Но давно пора разобраться, что лучше всего подходит нашим детям. Может быть, пентавакцину стали выпускать не потому, что этого требует детский организм, а потому, что это обеспечивает намного большие прибыли?

— Мы принимаем мировые тенденции. Но все же стремимся идти по своему, традиционному пути. Поэтому и не переходим на шести-или семикомпонентные вакцины.

Когда возник скандал с вакцинацией, очень волновалась моя жена, педиатр по специальности. «Если у ребенка были противопоказания, — говорила она, — я вместе с мамой работала до тех пор, пока детский организм не окрепнет настолько, чтобы можно было делать прививку. Здесь не шум нужен, а кропотливый труд». Думаю, она была права. Не хочу упрекать врачей, но то, что надо поработать в этом направлении, однозначно. На прошлой неделе состоялась коллегия МЗ, посвященная проблемам здравоохранения матерей и детей, где обсуждались и проблемы вакцинации. Обидно, что наши ученые где-то попрятались, не хотят высказывать свое мнение, дать рекомендации, — время уже объединить наши усилия.

— Может, кто-то и прячется, но не секрет, что академик Жанна Возианова, неопровержимый авторитет в сфере инфекционных болезней, не имеет возможности донести до МЗ научное мнение, потому что уже несколько лет ее не приглашают на заседания и коллегии. И все потому, что она не повторяет вслед за чиновниками, а говорит только те вещи, которые подкреплены научными исследованиями. Также в черный список занесли и некоторых профессоров, отстаивавших свою точку зрения их имена хорошо знают в МЗ.

— Я уже встречался с Жанной Ивановной Возиановой. Думаю, ситуация изменится к лучшему.

— Тема отношений Академии медицинских наук и министерства постоянно интересует медицинское сообщество. Бывший министр В.Князевич заявлял, что у нас больше не будет двух министерств, был намерен перевести часть академических институтов в подчинение МЗ. Удалось забрать только Институт онкологии, а потом АМН получила своеобразную индульгенцию — ей предоставили статус национальной. Может, в министерстве уже заметили, насколько от этого увеличился вклад академии в науку и практическую медицину?

— Мое мнение четкое: клиники должны быть в подчинении министерства, а научно-исследовательские институты — в НАМНУ. Хотя мировая практика свидетельствует: академии наук — общественные организации, и они не финансируются за деньги налогоплательщиков. Если уж наше государство тратит из бюджета на академию немалые средства, то и отдача должна быть солидная, весомая, а не так, как у нас, — все случайно, выборочно, как говорят в Галичине, «прихапцем». Должна быть система.

— Уже есть план, как построить контакты с НАМНУ, чтобы появилась системность?

— Я убежден, что нам надо двигаться к единому медицинскому пространству.

— Говорят, надо бояться молодого терапевта и старого хирурга: первый еще не умеет, а второй уже не может лечить. Медицинским сестрам старшего возраста тоже трудно часами стоять в операционной или дежурить полтора-двое суток, бегая с капельницами из палаты в палату. А Минтруда намерено продлить женщинам пенсионный возраст до 60 лет. Каким тогда будет качество медицинского обслуживания? Кроме того, если работающим пенсионерам перестанут выплачивать пенсии, больницы останутся полупустыми, потому что почти треть кадров — люди пожилого возраста. Видит ли МЗ в этом проблему и будет ли отстаивать свои кадры?

— Кадровый голод действительно есть, и с каждым годом он будет усиливаться, если ничего не изменять. Сегодня беда в фтизиатрии — там не хватает 40% врачей, а из тех, кто работает, почти половина предпенсионного и пенсионного возраста. Если так будет продолжаться, то еще пять-шесть лет, максимум десять, и в этой сфере вообще никого не останется. Во фтизиатрию никто не хочет идти работать, особенно туда, где есть открытые формы туберкулеза. Следовательно, надо действовать системно.

Мы подготовили проект постановления Кабмина о повышении заработной платы врачам первичного звена, прежде всего участковым — терапевтам, педиатрам, семейным врачам, а также фтизиатрам, потому что именно этих специалистов больше всего не хватает в медицинских учреждениях. Будем работать над повышением социального статуса медработника, потому что престиж профессии резко падает.

— А за пенсионный возраст будете воевать с Минтруда или нет?

— Будем воевать. Но здесь еще надо разобраться, потому что случается и такое, что никак не можем отправить на отдых людей, которым уже 80 лет, а они считают, что и дальше могут работать.

— Понятно, о ком речь, но те люди, очевидно, сидят в уютных кабинетах, а не ведут прием, не дежурят по ночам в стационарах. Да и зарплата у них такая, что могут и без пенсии обойтись: это же не 800 или 1200 гривен в районной больнице.

— Вопросов много. Больше всего нас пугает ситуация, когда одновременно перестанут платить и зарплату, и пенсию.

— Есть еще одна беда — самолечение, которое благодаря рекламе достигло невероятных масштабов. В странах Европы граждане не могут приобрести лекарства без рецепта, выписанного врачом, который, кстати, несет за это ответственность. Сегодня уже никто и не помнит, кто отменил у нас рецепты, была попытка их вернуть, но неудачная. Мы уже никогда не вернемся к рецептурному отпуску лекарств?

— Обязательно вернемся, это есть в наших планах. Недавно состоялось совещание у премьер-министра, на котором рассматривали вопрос фармацевтической отрасли, говорили о поддержке отечественного производителя лекарств и медоборудования, о доступности медикаментов. Есть соответствующее поручение, чтобы ввести рецептурный отпуск медпрепаратов. Конечно, останется группа безрецептурных — никто не будет отпускать зеленку по рецепту. Мы также хотим добиться, чтобы в рецепте отмечалась международное непатентованное название препарата, чтобы пациенту не навязывали препарат какой-то одной фирмы.

— …название которой «случайно» вышито на кармане халата и напечатано на листике назначений.

— И тогда пациент пойдет в аптеку, где ему предложат 10 или 12 производителей нужного ему препарата, назовут цену, а он уже сам будет выбирать. Думаю, так будет еще до конца нынешнего года. Мы это не просто записали в решении — мы этим себе наряд на работу выписали. И сделаем так, чтобы защитить пациента: ведь, когда будет указано международное непатентованное название, никто не сможет лоббировать «своего» производителя. Есть также вопрос по поводу рекламы на телевидении и в прессе. Недопустимо, когда неизвестно что выдается за лекарства, когда уверяют, что это поможет вылечить не только легкие заболевания, но и рак. Будем разбираться и с биологически активными добавками, хотим ввести лицензирование БАДов, потому что на этом тоже обманывают людей: дедушка или бабушка, поверив рекламе, складывают полгода деньги, покупают невесть что и ждут выздоровления. А потом пишут нам жалобы. Здесь единственный выход — придерживаться советов врача. Кстати, у нас уже готовы изменения в закон о рекламе — мы предлагаем усилить контроль и ответственность за рекламу лекарств.

— Если уж затронули тему лекарств, вспомним и о тамифлю. По Интернету гуляет информация, что Украине продали те партии, срок пригодности которых уже истек, и потому производитель готов был отдать их почти даром — по шесть гривен за упаковку. А теперь, чтобы добро не пропало, МЗ решило пустить этот препарат на лечение больных ВИЧ/СПИДом. Хотелось бы услышать комментарий из первых уст.

— Цена шесть гривен — просто выдумка, этого быть не могло. Нормальный человек понимает, что таких цен не бывает, ведь себестоимость препарата намного выше названной цены. Осенью, когда у нас была эпидемия, мне звонили по телефону друзья из Швейцарии и Германии и говорили, что в их странах в аптеках одна упаковка стоит в пределах 350 евро. А у нас была цена 67 гривен! Напомню, что лекарства не направляли в аптеки, чтобы не было злоупотреблений во время эпидемии, а отдали непосредственно в стационары. Гарантирую, что тогда никто не мог бы купить тамифлю по более низкой цене, потому что это была цена от завода-производителя, в нее даже не включили затраты на транспортировку, которую оплачивали отдельно. Не стоит искать здесь сенсаций: цену на тамифлю компетентные органы уже проверяли «надцать» раз и не имеют никаких претензий.

На время закупки срок пригодности препарата был продолжительным — в основном три-четыре года. Почему сейчас начали говорить об этом сроке? Может, кто-то нашел упаковку из гуманитарной помощи, которую нам предоставляли несколько стран. В то время лекарства, конечно, были пригодными, но срок у них истек раньше, чем у купленных у производителя. Однако это была небольшая партия. Интересно, что сегодня нас упрекают именно те люди, которые осенью кричали, что надо спасать страну, срочно покупать тамифлю. Они это инициировали в Верховной Раде, есть соответствующее постановление ВР. Тогда кричали — почему не закупаете? А теперь кричат — зачем закупили?!

Хорошо известно, что озельтамивир (сейчас чаще его называют тамифлю) использовался для лечения различных вирусов гриппа и раньше, задолго до появления так называемого свиного гриппа. МЗ его постоянно закупал для больных ВИЧ/СПИДом, чтобы лечить их от гриппа, ведь хорошо известно, что они очень уязвимы к вирусным инфекционным заболеваниям. Озельтамивир закупался не по чьему-то желанию, а в рамках государственной программы, непонятно, почему из этого пытаются сделать сенсацию.

— Сенсаций хватает. Недавно всех всколыхнула история о торговле новорожденными детьми в Одесской области. Как можете прокомментировать этот факт?

— Случай в Коминтерновском районе Одесской области я не могу комментировать — все документы изъяты правоохранительными органами, ведется следствие. Это дело взято на контроль.

— Есть еще одна болезненная тема, которую хотелось бы обсудить именно с министром здравоохранения. Это состояние столичной медицины. Знают ли в министерстве, что в трехмиллионном Киеве нет инфекционной больницы — ни для детей, ни для взрослых? И это за два года до проведения Евро-2012. Киевсовет проголосовал за изменения в службе скорой помощи, которые буквально лишают права киевлян на получение своевременной помощи. Будет ли реагировать МЗ на киевские проблемы? Или же нам снова напомнят, что нет вертикали управления?

— Действительно, в соответствии с законом о местном самоуправлении, региональная медицина имеет свою автономию. Но законы Украины и приказы Министерства здравоохранения они обязаны исполнять. К величайшему сожалению, киевская медицина скатилась вниз очень стремительно, даже по сравнению с другими регионами. За два года опуститься с первого места в рейтинге на 16-е — о многом свидетельствует. Честно скажу: не было ни контакта, ни взаимопонимания. Советов и рекомендаций МЗ в мэрии и в управлении здравоохранения никто не слышал и не принимал во внимание. А сейчас пожинаем плоды: местами ситуация плачевная, а с туберкулезными больницами вообще катастрофа.

Я отлично знаю, что в столице нет не то что современной — вообще никакой инфекционной больницы. Знаю, что были упразднены отделы здравоохранения в районах, а вместо этого образованы три территориально-медицинских объединения. Кому понадобились эти ТМО? Министерство было категорически против, но не имело права вмешиваться в местное самоуправление. Но со временем, думаю, нам удастся восстановить вертикаль власти. На днях я общался с первым заместителем мэра А.Поповым, он сразу же спросил: «Поможешь?» Конечно, я всегда рад помочь, просто раньше от этого в мэрии отказывались. Поэтому мы решили, что в ближайшее время пригласим всех руководителей медицинских учреждений города и вместе будем думать, как решать проблемы, нагромоздившиеся в Киеве. Думаю, произойдут кадровые изменения, придут люди, которые смогут поднять уровень столичного здравоохранения.

— Кстати, за 100 дней многих начальников управлений сменили?

— Это произошло в нескольких областях — Винницкой, Львовской, Ривненской, Закарпатской, а также в Херсонской и Хмельницкой.

— Увольняли за недостатки в работе или с учетом партийной принадлежности?

— Когда приходит новый губернатор, он хочет создать свою команду. Многие из них — люди местные, они хорошо знают, что происходит в медицине края, какой человек им руководит и как руководит. Если это не устраивает — ищут лучших.

— Много лет нас «пугают» страховой медициной.

— У нас уже готов проект закона о медицинском страховании, подготовленный специалистами МЗ совместно с экспертами. Вы только вслушайтесь — общегосударственное медицинское страхование!

— Звучит как музыка. И мотив, кажется, знакомый.

— Эта «музыка» уже представлена в Кабинет министров. Кроме нашего законопроекта, насколько мне известно, есть еще три других, некоторые из них предусматривают страхование на основе частных страховых компаний. Частная страховая медицина, конечно, имеет право на жизнь, но мы должны создавать общегосударственное медицинское страхование, дабы защитить социально уязвимые слои населения, чтобы им предоставлялся гарантированный объем медицинских услуг. За бортом медпомощи не должен остаться никто. Это должно гарантировать государство.

На этой позиции я стою и как государственный чиновник, и как врач, всю жизнь отдавший медицине.

Ольга СКРИПНИК

Зеркало недели

УНИАН в Google News