Туберкулез вернулся к исходной точке

В 1950-х годах его значение для общественного здравоохранения было преждевременно снижено... Произошла глобальная активизация туберкулеза и повысилась его лекарственная устойчивость...

Туберкулез является болезнью, вернувшейся к исходной точке. В 1950-х годах в результате революции в лечении туберкулеза его значение для общественного здравоохранения было преждевременно снижено. Профессор Брижитт Жикель возглавляет отделение микобактериальной генетики Института Пастера в Париже, Франция. Она рассказывает о том, почему произошла глобальная активизация туберкулеза и повысилась его лекарственная устойчивость, а также о том, какое будущее у борьбы против этой болезни.

В этом году Институту Пастера исполняется 120 лет. В какой мере его история вдохновляла Вас и влияла на то, чем Вы занимаетесь сегодня?

Многие важные исторические открытия имеют отношение к моей работе. Основное открытие Пастера, заключающееся в том, что болезни и микробы не возникают спонтанно, легло в основу развития целой области инфекционных болезней. С тех пор мы наблюдаем развитие молекулярной биологии, работу над экспрессией генов и исследования ферментативных свойств протеинов. Когда я начала работать в Институте Пастера в 1973 году, два мира — инфекционных болезней и молекулярной биологии — существовали совершенно раздельно. В 1986 году я решила перенести проводимые мною исследования ДНК-белковых взаимодействий на область исследования болезни, которая не была должным образом изучена, — на туберкулез. Мы начинали с маленькой группы в отделении, возглавляемой Джулианом Дэйвисом, которая в 1994 году стала отделением генетика микобактерий. 

Каким образом научный прогресс связан с целями общественного здравоохранения? На чем сконцентрированы Ваши собственные научные исследования сегодня?

На это можно взглянуть с разных точек зрения в зависимости от рассматриваемой науки.

Благодаря разработке новых лекарств против туберкулеза, особенно таких, которые позволят сократить нынешний 6-месячный курс лечения, мы могли бы поставить более смелые цели в области лечения — возможно, даже цель по охвату лечением 100% пациентов.

При этом следует отметить, что успехи в диагностике туберкулеза, достигнутые на протяжении последних 30 лет, не только помогли нам диагностировать случаи заболевания быстрее, но предоставили нам тесты на лекарственную чувствительность. Они позволяют работникам здравоохранения подбирать особые антибиотики против отдельных штаммов туберкулеза, устойчивых к различным лекарствам.

Наша лаборатория работает над молекулярными зондами, которые могут идентифицировать конкретные бациллы туберкулеза, вызывающие инфекцию. Это позволяет определить, насколько заразен пациент и какие лекарства подходят для его лечения. Зонды все шире используются в странах, которые до недавнего времени для диагностирования туберкулеза использовали одну лишь микроскопию.

Мы также работаем в сотрудничестве с группой Карлоса Мартина в Сарагосе, Испания, над разработкой новой вакцины для замещения БЦЖ (которая также была разработана в Институте Пастера). Новая вакцина безопаснее БЦЖ, а тесты на животных свидетельствуют также о ее более высокой эффективности.

И, наконец, с помощью молекулярной эпидемиологии мы выявили генетические маркеры, которые позволяют выделять различные штаммы туберкулеза. Благодаря этому мы можем отслеживать конкретные вспышки туберкулеза — особенно его лекарственно-устойчивых форм — и активно выявлять инфицированных людей и предлагать им бесплатное лечение под медицинским контролем. Такой подход уже используется в Нью-Йорке и других крупных городах.

Институт Пастера является одним из передовых медицинских институтов в мире. Не могли бы Вы рассказать нам о его центрах в развивающихся странах? Все ли они франкоязычные? 

Институты, входящие в международную сеть Института Пастера, занимаются проблемами общественного здравоохранения своих стран. Для этого крайне важно, чтобы их лаборатории находились в постоянном контакте с учеными из промышленно-развитых стран. В свою очередь, ученые могут обмениваться информацией с работниками здравоохранения первой линии и узнавать о реальных проблемах на местах и о том, как используются соответствующие методики.

Когда-то из-за связей с бывшими французскими колониями это была франкоязычная сеть. Сейчас Институты Пастера имеются в таких странах, как Камбоджа, Китай, Республика Корея и Уругвай, которые общаются друг с другом на разных языках, не только на французском. 

По оценкам, от туберкулеза ежегодно умирает два миллиона человек, многие из которых — люди с ВИЧ/СПИДом. Учитывая это, почему так трудно привлечь внимание к научным исследованиям в такой области, как туберкулез, несмотря на то, что он вызывает значительное бремя болезни во всем мире?

Прежде всего, с Mycobacterium tuberculosis работать трудно. Бацилла растет очень медленно. У генетика, работающего с микобактерией, на завершение эксперимента может уйти два года. Это по сравнению всего лишь с тремя неделями, необходимыми для эксперимента с такой болезнью, как холера. Поэтому, публиковать результаты исследований можно только маленькими частями, что не представляет большого интереса для авторитетных журналов. Поэтому, такие научные исследования не привлекают молодых честолюбивых ученых.

К тому же, стоимость таких исследований высока; и не только из-за их большой продолжительности, но и потому, что необходим крайне высокий уровень изоляции для предотвращения случайных вспышек болезни. Из-за невысокой финансовой прибыли промышленность сокращает свои инвестиции.

Mycobacterium tuberculosis становится устойчивой все к большему количеству лекарств, дешевая диагностика оставляет желать лучшего, а 80-летняя вакцина БЦЖ не всегда эффективна. Почему так много времени требуется на усовершенствование мер по борьбе против туберкулеза и что нас ждет в дальнейшем?

После Второй мировой войны люди думали, что с помощью недавно разработанных антибиотиков они смогут решить любые проблемы и убить любых микробов. По отношению ко многим бактериям это было верно. Но после революции в области антибиотиков произошла революция в области устойчивости микробов к антибиотикам. В последние годы ученые приступили к новым исследованиям в области генетики M. tuberculosis, но из-за нашей [чрезмерной] уверенности в антибиотиках мы потеряли 20 лет.

Возросшая лекарственная устойчивость означает, что ученые и специалисты общественного здравоохранения не могут действовать независимо друг от друга. Нам препятствует политическая и социально-экономическая ситуация. Многие люди, нуждающиеся в улучшенной борьбе против туберкулеза, живут в странах, где отсутствует политическая стабильность, ресурсы и инфраструктура. Например, когда в бывшем Советском Союзе произошел крах политической системы и инфраструктуры, появилась новая политическая система, но не было новой системы здравоохранения. Это привело к очаговому распределению лекарств и к тому, что у пациентов не хватало лекарств на завершение своего лечения, что снова привело к лекарственной устойчивости.

15 лет назад, в 1993 году, ВОЗ провозгласила туберкулез глобальной чрезвычайной ситуацией. Был ли достигнут прогресс в области борьбы против туберкулеза с тех пор или положение только усугубилось?

С 2003 года ситуация улучшается. После первоначального возрастания число случаев заболевания стабилизировалось и даже несколько снизилось. Этого недостаточно, но могло быть и хуже.

Сделаны важные открытия и выделяется все больше денег, но основная их часть идет на целевые исследования туберкулеза. Многие научные достижения сделаны в других областях. Например, открытие рестрикционных ферментов, которые расщепляют ДНК на малые части, было сделано Вернером Арбером и его коллегами. Их работа по изучению иммунных систем бактерий оказала большое воздействие на биотехнологию. Для расширения знаний о бацилле туберкулеза и ее взаимодействиях с организмом "хозяина" необходимы дополнительные фундаментальные исследования — если бы мы вкладывали деньги только в такие целевые исследования, как исследования новых антибиотиков, вакцин и диагностических средств, большая их часть была бы потрачена впустую.

www.who.int